«Я, Агеев Юрий Васильевич, 1952г.р. инвалид I группы III степени ограничения обращаюсь к общественности о помощи. Дело в том, что меня лишила крыши над головой моя двоюродная сестра Борисова Г.И., которая обманным путем забрала у меня две двухкомнатные квартиры: одна по улице Октябрьской 17-**, другая по ул. Ворошилова 9-**.

В начале февраля 2001 года я насильно был вывезен из своей квартиры по ул. Октябрьской, где прожил с 1959 по 2001 год. На мне были тельняшка и домашнее трико.  Вывезли меня от туда Борисова и ее старший сын Дмитрий. Я был помещен по адресу ул. Сталеваров 26-** и закрыт на ключ. Все это было продумано заранее. Цель – квартира по улице Октябрьской.

С этого момента Борисова возомнила себя хозяйкой наших судеб, т.е. меня и моего старшего брата – Геннадия, а также моей матери. Вела себя нагло и уверенно в своей безнаказанности. Сулила нам спокойные и радостные дни жизни. Первого она ободрала моего старшего брата. Он был основным квартиросъемщиком после смерти отца. Труды ее не пропали даром. Брат поверил ее обещаниям, выписался и оказался в приюте для людей без определенного места жительства по ул. Менжинского. Дальше Борисова взялась за мою маму Прасковью Кирилловну Агееву, 1916г.р., участник ВОВ, работала в военном госпитале №1725 г. Магнитогорска медицинской сестрой. После войны работала в роддоме №1 и №2. На пенсию ушла по заболеванию. Нервно-психическое заболевание, инвалид II группы, имела справку. Так что Борисовой по ее замыслу все скоро решилось. Она уговорила маму отдать ей квартиру по ул. Ворошилова. Эта квартира досталась моей маме от ее матери. Борисова взамен обещала заплатить 164 тысячи рублей и до конца нашей жизни опекать и заботиться о нас, так как моя мама жила со мной по улице Октябрьской. Когда я попал в больницу, она увезла маму из квартиры к ее сестре Наталье Кирилловне Крыловой (пр.  К.Маркса 117-**. Об этом я узнал от соседа, который помог мне дойти до дома с больницы.

И так я остался один в двухкомнатной квартире по улице Октябрьской. Беспомощный и сильно ограниченный в передвижении. Я был готов на все, лишь бы, как можно скорее, кончались мои мучения. Я устал от отчаянной жизни. Это было на руку Борисовой. Теперь ей оставалось избавиться от меня. Действовала она нагло, уверенно. Ни о чем не говоря, врывалась в квартиру, как будто меня там вообще не существовало, возомнив себя хозяйкой в моей квартире. Затем она пообещала нам однокомнатную квартиру вместо этих двух двухкомнатных.  Квартира на ул. Октябрьской не была приватизированной. И вот на этом этапе Борисова проявила свои способности по захвату уже и этой квартиры. Т.к. я был немощным, выхода другого не было, я еще раз доверился «сестре» провести приватизацию квартиры. Этим она воспользовалась для завершения своего преступного замысла. Вот тогда-то Борисова вывезла меня из квартиры. Я был зависим от нее во всем. Все документы мои и мамины она отобрала. Мы с мамой не имели ничего. У нас не было средств к существованию, т.к. наши пенсии получала Борисова. Она привезла и мою маму от ее сестры, т.к. та умерла. И мы уже вместе жили, если это можно так назвать, по ул. Сталеваров 26-**. Борисова нас закрывала на ключ. Мы не могли даже выйти в подъезд, чтобы попросить у соседей помощи. Кормила плохо. В тюрьме лучше кормят, чем нас.

В начале лета 2002 года нас переселила в свою трехкомнатную квартиру по ул. Сталеваров 26-**. Выделила нам комнату 10-12 метров. И снова начались издевательства. Она заявила, что в 52 квартире будет делать ремонт. Я думал, что она купила ее нам. Но через несколько дней я увидел из окна, что туда заселились другие. Когда я сказал Борисовой, что бы она увезла нас снова в нашу квартиру, она схватила меня за грудь и так трясла, что я чуть не упал.  Даже ее младший сын и внук, которому она является опекуном, закричали: «Что ты делаешь? Ведь он сейчас умрет!». И тогда ее гражданский муж спас меня от нее. Она была в ярости.

Потом они повезли меня к нотариусу. Борисова заранее приготовила документы на свое имя. Я сказал нотариусу, что ничего подписывать не буду. Нотариус уничтожила бумаги, разрезав их ножницами. Борисова вместе с сожителем запихали меня в машину и отвезли на левый берег: ул. Аносова 41-**, район мелькомбината. Закрыв меня на ключ, уехали.  В этой квартире я находился с апреля по конец мая. Продуктов не было. Приносили, открывали дверь и ставили у порога пакет: полбулки и два «бич-пакета» в сутки. Я очень ослаб, не мог даже двигаться. Приехав, Борисова снова потащила меня, чтобы оформить в дом инвалидов, но в соцзащите сказали, что нужно два года подождать. Затем она увезла меня в домоуправление на ул. Октябрьскую 17-**. На пороге она грубо приказала: «Сейчас зайдем и скажешь: Прошу меня выписать из квартиры». Это был еще один способ избавиться от меня, но я отказался. Когда вышел на улицу, я попытался уйти от машины, но Борисова с сыном затолкали меня в машину, посадили меня между собой и увезли снова на ул. Аносова 41-**. Пока ехали в машине, Борисова била меня сумкой по голове, по лицу. Затащили меня снова в эту квартиру, избили. Бил сильно ее старший сын Дмитрий. Она сняла с меня всю одежду, взяла даже клюшку, мои очки, даже сигареты прихватила с собой. Закрыв снова на ключ квартиру, уехала.  И я был в отчаянии. Была сильная боль, обида, не хотелось жить.

Постепенно придя в себя, я пытался открыть дверь, но не смог. Нашел какую-то старую одежду в этой квартире и, перегнувшись через перила балкона (второй этаж), упал на землю. Слава Богу, ничего себе не повредил. Добравшись до УВД Ленинского района, рассказал дежурной части ВСЕ! Никаких действий в оказании мне помощи не было! Меня послали «куда подальше», как бомжа. Эту ночь я провел в подъезде дома по ул.  Октябрьской 17-**. Затем с помощью добрых людей я добивался, чтобы меня заселили в квартиру по ул. Октябрьской 17-**, т.к. в акте приватизации, в п.5 я должен в ней пожизненно жить.  Но Борисова эту квартиру продала дважды, а меня прописала на ул.Ворошилова 9-**, туда меня поселила со своим младшим сыном Максимом – наркоманом, он изготовлял наркотики. В полиции все знали об этом. Не знаю, каким путем помогли соседи выселить этого сыночка с квартиры…

Все это время я жил полуголодной жизнью. Благодаря прохожим и соседям я остался жив. Они меня подкармливали через балкон, а с августа месяца 2012 года у меня практически еды не было. Борисова вообще не появлялась. Пока 4 октября 2012 года меня не нашли соседи с ул. Сталеваров 26. Когда они нашли меня, я совсем был плох. Еле-еле они достучались до меня, я был голоден и не помню, сколько дней я уже не мог вставать и решил, что лучше смерть, чем такая жизнь. Но когда я услышал голос знакомой женщины, то ползком дополз до дверей и подал знать, что я жив. Потом дополз до балкона. Они меня даже не узнали. Вызвали участкового, который дал 100 рублей. Одна из женщин сбегала в магазин и купила мне еду. Участковый Николай Юрьевич Карягин или Юрий Николаевич взял с меня объяснение, но не было никаких действий. Затем эти женщины приходили каждый день и через балкон передавали мне еду. Благодаря им я жив!

Через прокуратуру я получил паспорт и пенсионное удостоверение. На данный момент я живу по ул. Сталеваров 26-**, которая знакомая для меня нашла, она и забрала меня к себе. Я обязан ей жизнью, если бы не она, меня не было бы давно. Дальше я обращался в правоохранительные органы. Писали и соседи, но ответ от всех:  что все сроки прошли, что нет свидетелей, чтобы доказать это. Одно заявление с 12 подписями. Но ни одного свидетеля не приглашали и не спрашивали. Все ответы со слов Борисовой. Меня тоже никто ни разу не допрашивал. Я нахожусь у женщины, которой 74 года. Я вынужден был пойти на это, потому что Борисова со своим сожителем сняли ручку балконной двери, и я не мог выходить на балкон. Борисова стала приезжать и провоцировала меня, чтобы сдать в психиатрическую больницу. С соцзащиты приходили девочки, которым по 18 лет. Она им «доказывала», что я психически больной. Я считаю, что я не один пострадал от этого человека. Сейчас я живу в одном подъезде с Борисовой. 11 декабря 2012 примерно в 17-30 Борисова привезла бабушку к себе домой. Она еле двигалась, с клюшкой. Через 3 дня между 14 и 15 часами она увезла ее. Я знаю, что у нее нет таких родственниц. Примерно через месяц она привозила уже другую бабушку также с клюшкой. Только на второй день она тоже ее увезла. Есть у Борисовой мама, которая живет пр.К.Маркса 139-**, но она очень больна, не выходит на улицу».