Ранним утром вхожу на территорию колонии. Мрачный сплошной забор и колючая проволока навевают тоску. Голову не покидают мысли о том, что как-то страшно будет встретиться со здешними заключёнными. Однако руководители учреждения, которые встретили меня вполне приветливо, строгим тоном объявили: «Колония мужская, и находиться непосредственно внутри неё мне, молодой девушке, довольно опасно». Но сомнения по поводу всего происходящего, увы, сами собой не улетучились: суровые мужчины-сотрудники колонии не придавали мне спокойствия и уверенности. Очень скоро я убедилась в обратном.
Рыцарские латы и детали для «Лады Калины»
Первыми, с кем я встретилась, стали сотрудники маркетингового отдела. Придя к ним, я поняла, что если бы не знала, куда пришла, то решила, что нахожусь в управлении какого-нибудь завода или цеха. В кабинете – несколько столов, работники в гражданской одежде, телефоны, звонки, деловые беседы, всюду масса отчётных документов. Вот только в помещение беспрерывно заходят и выходят люди в форме — это в очередной раз напоминает о том, что нахожусь в колонии.
Мой собеседник Борис Александрович рассказывает о производстве чётко, по-военному, но с улыбкой: «Основная наша работа — это металлообработка. Сотрудничаем мы в основном с градообразующим предприятием города: от него получаем металлопрокат, а обратно передаём готовую продукцию: лопаты, носилки, шкафы. Также для сторонних организаций изготавливаем стальные шары для помола руды, детали для автомобилей «Лада Калина» и «Лада Гранта». Существуют и внутрисистемные поставки: оборудование для пищеблока, конвейер для раздачи питания. У каждого учреждения есть своя специализация. В основном мы делаем металлические изделия, но также шьём и спецодежду: телогрейки, рукавицы, костюмы, подсумки для патронов знаменитых автоматов Калашникова».
Как оказалось, у колонии есть свой сайт и брошюры – как у самого обычного предприятия. А ещё заключённые иногда изготавливают и тонкую работу, например, стальные резные скамейки, беседки и даже рыцарские латы.
Осуждённые сами решают, работать им или нет. Сотрудники маркетингового отдела отмечают, что в производстве занято не так много заключённых. Поэтому часто те, кто устроился на работу (к слову, оформление происходит, как обычно, с записью в трудовую книжку), работают в несколько смен. Впрочем, никто из них не жалуется – на такие условия они идут добровольно, так как все заработанные средства можно потратить во внутреннем магазине или отправить семье.
Многие осуждённые осваивают для работы новые профессии, тем более что при колонии работает училище, где можно получить навыки и стать стропальщиком, сварщиком, крановщиком и слесарем.
Внутри колонии — две промышленные зоны, где заключённые работают по пятидневной рабочей неделе. Заработанные деньги перечисляются на расчётный счёт: все финансовые операции в колонии проходят только безналичным путём.
В ассортимент магазина, где могут купить товар счастливые обладатели средств на счёте, входит колбаса, пельмени, различные фрукты и сладости, а также сигареты.
«Непыльный музей»
После маркетингового отдела я отправилась с председателем Совета ветеранов учреждения Владимиром Владимировичем Павловым в музей. В очередной раз мне пришлось удивиться: на этот раз трепету и уважению к истории учреждения, который постоянно пополняется и совершенствуется. «Наш музей не раз признавался одним из лучших в ГУФСИН, мы постоянно сотрудничаем с магнитогорским краеведческим музеем, который помогает нам создавать и улучшать композиции», — рассказывает Владимир Владимирович. Музей колонии состоит из двух залов: один посвящён истории учреждения, другой — сотрудникам-участникам Великой Отечественной войны. Многие вещи созданы буквально из подручных материалов вручную: картонные БТР и «Катюша», металлический пулемёт «Максим». Есть и книга знаменитых посетителей, среди которых хоккеист Евгений Малкин и популярный артист и политический деятель Михаил Евдокимов.
Исправительная колония № 18 строгого режима, расположенная на окраине в южной части поселка Новомагнитный г. Магнитогорска, образована 25 мая 1959 года на основании приказа МВД СССР. ФБУ ИК-18 г. Магнитогорска является одним из самых больших подразделений УИС ГУФСИН России по Челябинской области, как по территории, так и по количеству содержащихся здесь осуждённых. Сейчас в колонии находятся около 1700 человек. За время существования учреждения не зафиксировано ни одного побега: все попытки пресекались на уровне подготовки.
Свой особый статус строгого режима колония получила не сразу: с апреля 1960 она являлась колонией облегченного режима, с октября 1960 - колонией общего режима, а уже с 1961 года учреждение стало колонией строгого режима, после окончания строительства капитального забора и средств охраны. Первым начальником исправительно-трудовой колонии №-18 был назначен Грязнов Георгий Павлович, руководившего ею по октябрь 1983 года.
Спорт и религия: чем занимаются осуждённые в колонии?
После музея я отправилась побеседовать с заместителем начальника колонии Владимиром Валерьевичем Долгановым — человеком общительным и жизнерадостным.
— Владимир Валерьевич, если у вас колония строго режима, то это значит, что осуждённые находятся в одиночных камерах? — интересуюсь у своего собеседника.
— Нет, что вы! Как и при общем режиме, у нас контингент проживает в общежитиях, напоминающих армейские казармы. Строгий режим отличается от общего только количеством длительных и краткосрочных свиданий с родственниками, — поясняет Владимир Долганов. — У нас предусмотрены четыре длительных свидания в год, по трое суток, и также несколько краткосрочных — до четырёх часов. Если заключённый характеризуется положительно, количество свиданий для него увеличивается. У нас и заключают браки во время свиданий: каждый месяц регистрируют свои отношения по 5-6 осуждённых. А для нарушителей порядка, напротив, у нас предусмотрено наказание: нахождение в изоляторе до 15 суток. Впрочем, здесь все стараются не совершать правонарушений — им это невыгодно.
— Чем же занимаются в свободное время осуждённые, которого, наверное, у них предостаточно?
— Для тех, кто работает, свободного времени не очень много, а для остальных у нас есть телевизор, спортзал, тренажёрный зал, площадка для игры в футбол, баскетбол. Регулярно проходят соревнования между отрядами. Есть театральная студия, и вокально-инструментальный ансамбль, команда КВН. Многие открывают в себе новые таланты. В колонии прекрасная библиотека, у нас 16 тысяч книг, которые нам постоянно дарят. Библиотекой пользуются около 400 заключённых. При колонии постоянно работает церковь «Утоли моя печали», за нами закреплён отдельный священник — отец Лев Баклицкий. Сейчас строится молельная комната для мусульман. Религия очень влияет на поведение заключённых. Между тем, межнациональных и межконфессиональных конфликтов у нас не бывает, хотя в колонии, как и в Магнитогорске, присутствуют представители самых разных национальностей.
Оказалось, не лишены осуждённые и внимания звёзд эстрады: в гостях в магнитогорской колонии несколько раз был Михаил Круг, приезжали Юрий Шевчук, Юрий Лоза, Александр Розенбаум. Последними навестила учреждение группа «Бутырка».
Необычная обычная школа
При колонии работает вечерняя средняя общеобразовательная школа № 5: обучение ведётся с 5 по 12 классы. Обучению подлежат все ранее не получившие аттестат осуждённые в возрасте до 30 лет. Моим собеседником по этим вопросам стал директор школы Геннадий Александрович Васильев.
— У нас одна из самых крупных подобных школ в области. В штате — 15 педагогов: все с высшей и первой категориями. Сначала приходится убеждать осуждённых учиться, но к концу обучения они и сами понимают необходимость образования и получают аттестаты буквально со слезами на глазах. Оборудована школа у нас по последним технологиям: есть две интерактивные доски. Работать с контингентом сложно: они чувствуют фальшь сразу и перестают уважать. Но у нас сформированный педагогический коллектив: учителя работают по 30-40 лет и отлично находят с заключёнными общий язык.
Результат обучения в учреждении всё же несколько отличается от обычных в городских школах: сказывается специфика учеников. Директор школы признаёт, что полученные теоретические знания здесь накладываются на уже подготовленную практическую базу, опыт осуждённых, поэтому они точно знают, где им это пригодится в жизни.
— У нас были случаи, когда к нам приходили те, кто совсем не умел читать и писать, мы три года даже приглашали учителей начальных классов. Некоторые приходят учиться сами. Возраст учеников самый разный. Вообще обучаются у нас с 18 лет, не так давно аттестат получил 55-летний мужчина. Нужно отметить, что за последние годы уровень образования поступающих к нам осуждённых существенно снизился, так как многих привлекли к уголовной ответственности за хранение и употребление наркотиков.
Есть и существенные проблемы у необычной школы: в системе образования не существует института вечерних школ, поэтому нет и соответствующих учебников, программ обучения. Педагогам приходится работать по детским учебникам.
Единственное чего нет у муниципальной вечерней средней школы № 5 г. Магнитогорска — встречи выпускников. Только тут учителя на прощание говорят ученикам: «Не приходите к нам больше никогда». И действительно не приходят — Геннадий Александрович смог вспомнить только одного выпускника своей школы, повторно осуждённого и направленного вновь в магнитогорскую колонию.
Неженская работа
На выходе из колонии, решаюсь поговорить с Владимиром Валерьевичем о работе. За всё время моего пребывания там я наблюдала практически дружеское общение, с улыбками и шутками, но в то же время каждый выполнял свою работу.
— Тяжело ли работать в колонии? - спрашиваю я.
— Я уже привык: 18 лет ношу погоны. Однако такую работу выдерживают не все. Многие уходят почти сразу. Помимо основной работы, у нас ежеквартально проводятся стрельбы, мы сдаём нормативы физической подготовки. В колонии работают и женщины, но их немного. А за колючей проволокой работает только женщина-продавец. Мы стараемся поддерживать хороший климат в коллективе, нагрузки достаточно большие.
Двоякие чувства преследовали меня на выходе из колонии: туманность моих представлений о жизни колонии развеялась, сотрудники оказались не грубыми военными, а общительными и компетентными сотрудниками, однако здания и забор по-прежнему стояли молчаливой каменной стеной, ограждающей нас от тех, кто нарушил букву закона. И, как бы не был организован быт заключённых, главное наказание неизменно выполняется — они временно изолированы от общества.
